Море и космос
Серия невероятных историй о подводниках открыта на сайте “За тех, кто в море!” очерком контр-адмирала Эдуарда Чухраева.
Как сообщают коллеги, публикация материалов начинается под общей рубрикой «Необыкновенные истории морской истории», где будут рассказы о реальных событиях в боевой и повседневной жизни военных моряков. Это события, произошедшие в разное время. Все они настолько необычны и экстремальны, что вызывают удивление и кажутся нереальными. Тем не менее, это и есть сложная военно-морская служба. Это и есть особенности деятельности Военно-Морского Флота. Такие истории вызывают гордость и огромное уважение к военным морякам.
Новый очерк контр-адмирала Эдуарда Чухраева открывает серию. “МиК” публикует фрагмент из неё.
«Заживо погребённые»: как советские моряки смогли спастись из подводной могилы
История почти невероятная. Это был первый боевой поход новенькой подводной лодки «С-11», которую зачислили в состав Балтийского флота буквально в начале Великой Отечественной войны, в июне 1941 года. Выйдя в море 13 июля, лодка более двух недель находилась на боевом дежурстве. За это время удалось потопить немецкий транспорт. Но, возвращаясь в базу, «С-11» напоролась на донную мину, подорвалась и затонула (по другим источникам, её торпедировала немецкая подводная лодка).
Подоспевшие наши катера подобрали погибших: тех, кто в момент взрыва находился на мостике. А по остальным решили, что они навсегда упокоились на морском дне в корпусе затонувшей подводной лодки.
Но тем временем в самом хвосте лодки, находящейся на глубине, в кромешной тьме ещё оставались живые люди, чудом уцелевшие после взрыва. Из всего экипажа в 50 человек выжили только четверо: старший торпедист Никишин, артиллерист Зиновьев и матросы-электрики Мазнин и Мареев. Несмотря на чрезвычайную ситуацию, они самоотверженно искали вариант своего спасения и выхода из затонувшей лодки. Но как это сделать? У них был только один путь наружу – через кормовой торпедный аппарат, в котором стояли две боевые торпеды. Чтобы получить возможность выхода, нужно было убрать хотя бы одну из них. Но как? Система управления на лодке не работала.
Краснофлотец В. В. Зиновьев, старший краснофлотец Н. А. Никишин, краснофлотец А. В. Мазнин. 1941 г. Фото с сайта “За тех, кто в море!”
Тогда моряки решили использовать сжатый воздух, добыть который нужно из запасной торпеды, лежавшей на стеллаже. Они наощупь присоединили к ней шланг. Но клапан внезапно сорвало. И спасительный залп воздуха вырвался впустую в отсек, в котором давление мгновенно взлетело, так что у людей застучала кровь в висках.
Придя в себя, матросы оценили последний шанс — две заряженные боевые торпеды в аппарате. Сжатый воздух можно было взять в одной из них, но сначала смертоносный снаряд предстояло обезвредить. С величайшей предосторожностью торпеды соединили шлангом и дали пуск. Многотонная железка не сдвинулась с места. Мучились около пяти часов, и с четвёртого раза торпеда выстрелила.
Вроде бы путь свободен: 7 метров трубы диаметром всего 53 сантиметра. Теперь измученным морякам предстояло еще более сложное и опасное испытание — выйти через торпедный аппарат и подняться на поверхность. Ползти в узкой трубе торпедного аппарата очень трудно, а подниматься наверх надо медленно, чтобы не погибнуть от кессонной болезни. Перед лицом смерти подводники переоделись в чистую одежду и открыли крышку торпедного аппарата. Внутрь сразу хлынула вода. Первым пошел Никишкин. Он был довольно крупным и боялся застрять, а значит погубить остальных, но выбрался на поверхность за полчаса.
По уговору, следующим предстояло выбираться из отсека Мазнину. Протиснувшись через торпедный аппарат на волю, он стал дожидаться у борта подлодки появления Зиновьева. Но тот почему-то задерживался. Неужели потерял сознание? Обеспокоенный электрик рискнул вернуться назад в отсек.
Оказалось, что Зиновьев решил попробовать всё-таки спасти потерявшего рассудок Мареева. Вдвоем моряки пытались надеть на Василия дыхательный аппарат и втолкнуть его в трубу торпедного аппарата, однако безумец сопротивлялся, срывал с себя маску, выталкивал загубник. Помочь ему оказалось уже невозможно. Зиновьев до последнего уговаривал друга и провёл в затопленной подлодке около 15 часов.
Мазнин вновь выбрался через торпедный аппарат из отсека и начал подниматься по тросу. Запас кислорода в его спасательном аппарате подходил к концу, мешкать было нельзя. На поверхности Александра встретил заждавшийся Никишин. Уже была ночь. Приняли решение, что Никишин попытается доплыть до берега, чтобы вызвать помощь. И он поплыл буквально наугад (ориентируясь кое-как по звездам). Потом уже подсчитали, что марафонский заплыв длился семь с половиной часов! Никишин сумел преодолеть в холодной воде 15 километров. Когда добрался до берега, его заметил патруль. Перед тем как провалиться в беспамятство, Николай успел прошептать, что в море гибнут его товарищи.
А Зиновьев поднимался на поверхность уже совсем без сил, теряя сознание. К счастью, там его уже ждал катер, который вызвал Никишин.
Весть об уникальном спасении дошла до штаба соединения, и военных водолазов стали обучать, как выходить через торпедный отсек подлодки и незаметно пробираться в тыл врага. За годы Великой Отечественной погибли десятки советских подводных лодок. Практически всегда при этом смерть забирала весь экипаж. И лишь единственный раз троим морякам-балтийцам с подлодки «С-11» удалось практически невозможное: почти через сутки после гибели корабля они смогли подняться на поверхность.
Чудом спасшихся из подводного плена моряков отправили в госпиталь. Больше других досталось Никишину. Его на некоторое время парализовало, а температура тела после долгого пребывания в холодной воде упала до 34,5 градуса!
Едва оправившись, моряки вновь попросили зачислить их на флот. Никишин опять служил на подлодке, Зиновьев попал на тральщик, а Мазнин — на один из кораблей Ладожской флотилии, охранявших «Дорогу жизни» в Ленинграде. Они уцелели на войне и спустя несколько лет даже встретились.
Увы, это оказалось последним свиданием тройки отважных моряков. Вскоре Николай Никишин трагически погиб, защищая на улице от хулиганов совершенно незнакомую женщину.
Подлодку «С-11» подняли в 1956 году при расчистке фарватера. Найденные в отсеках останки членов экипажа субмарины были торжественно захоронены на гарнизонном кладбище в Риге. Над братской могилой поставили обелиск, на котором высечены фамилии 46 погибших советских моряков-подводников.
Ранее военные эксперты высказались в пользу диверсии на линкоре “Новороссийск” в 1955 году.